Я ему написала две строчки в далёком апреле:
"Мы с тобою когда-то на воду морскую глядели,
Помнишь пару дельфинов и как их улыбки похожи?"
Я хотела сказать, что мы были влюблёнными тоже
И не думала: прошлое лучше оставить в покое,
Может, он и не вспомнит, что был этим летом со мною.
Я ответа ждала, проверяла последнюю почту,
Отворяла замки и калитку в заборе непрочном,
Вспоминала его загорелым, со старого снимка,
Где среди кипарисов, у моря, стояли в обнимку.
Я смотрела в окно три зимы, три засушливых лета,
Я хотела его разлюбить, но дождаться ответа.
Он молчал, проверяя надёжность натянутых нервов,
Я его называла трусливым, недобрым, неверным
И прощала за то, что боится влюбиться по новой,
А потом обвиняла работников службы почтовой,
Что они потеряли две, самые важные, строчки.
Я себя довела до последней, мучительной точки
И забыла слова, что когда-то ему написала,
Как расстались мы с ним, когда поезд дополз до вокзала,
Как встречали меня и встречали его торопливо,
И была в этот вечер Москва холодна и дождлива,
Нескончаемо песни летели из радиоточек,
И зелёный погас огонёк и, отсчитывал счётчик
Не столбы, не минуты, не мили, а сколько осталось
До ближайшего дня, из которого это писалось —
Две короткие строчки в цветущем недолгом апреле.
… Я не знала, что он умирал на больничной постели.