Он — доктор. Этим сказано немало.
Он может резать, невзирая на настрой.
Он знает, что такое — жизнь сначала.
Он только с виду — милый и простой.
Он отличает дурака от урки,
Заглядывая в мозг мужчин и дам.
Он первоклассным стал нейрохирургом,
Хотя был ассом по интимнейшим местам.
Он может дом построить — всем на диво,
Из ничего — легко шедевр создать,
Потом за это выпить и красиво
Блатные песни в тишине орать.
Он — автор двух детей, любитель женщин,
Он — завсегдатай горнолыжных трасс.
Супругу любит он ничуть не меньше —
В три четверти, и сзади, и анфас.
And just in case you don’t speak his Russian,
Он по-английски так обматерит
И столько скажет он про маму вашу,
Но лишь про тещу тихо промолчит.
Да разве в этом дело? Мир — подмостки.
Ну, а друзья, как водится, простят.
Ведь он всегда останется московским,
Совсем еще мальчишкой… в пятьдесят.