ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ

Он был красноречив, и всё – по делу.
Он голос повышал и децибелы,
Сначала – в неосознанном отказе,
Потом – в неописуемом экстазе,

Затем экстаз сменился пониманием,
Он слушал с исключительным вниманием,
Размахивал руками, пил хмельное,
Переходил на шёпот паранойи,

Он спрашивал и отвечал охотно,
Всё – сам с собой, как звук на стане нотном,
Сверкал глазами – неумелый трагик,
Рвал в клочья чистые листы бумаги,

Чертил каракули на свёрнутой салфетке,
Шнур вырывал из штепсельной розетки,
Швырял ключи, пальто, её перчатки,
(Как хорошо, что в доме нет взрывчатки),

Он наполнял квартиру ультразвуком,
Слов не хватало – обходился стуком
И по поверхности стола, и по тарелкам,
Переходил на иностранный, типа, «велкам»,

Он прерывал себя на полуслове,
Приподнимал от удивленья брови,
Орал не подключённому айфону,
Грозился прыгнуть на асфальт с балкона

(Хотя, балкона не было в квартире),
Хотел отвёрткой сделать харакири,
Но подходящего не отыскал размера,
Воображаемому кланялся партеру,

Он ждал аплодисментов, но напрасно,
Всё было убедительно и ясно.
Он был красноречив, и всё – по делу…
Она тоскливо матом посмотрела.