Не так давно бумажный плыл кораблик,
И жизнь, казалось, будет без конца.
Героем был советский мальчик Павлик,
Стучавший на соседей и отца.
Поэмы, памятники, улицы — эпоха.
Герою — слава! Это ль не пример?
Таким, как он, жилось тогда неплохо,
И был в почете Павлик-пионер.
А нынче восемьдесят шесть процентов,
От южных до арктических широт,
От слесарей до ВУЗовских доцентов —
С восторгом именуются "народ".
Но нет народа, есть толпа и стадо,
А где толпа, там должен быть конвой.
Толпа в восторге: "Наш вожак — что надо!
Он лучше всех руководит страной".
Лавиною с экрана — пропаганда,
Такое ж точно — и в другой стране,
Но в этой — и тюремная баланда
Съедобною считается вполне.
У школы — стайки девочек брюхатых,
Не знающих ни книжек, ни кино,
А та прослойка, из семидесятых,
Размазана и съедена давно.
Увенчанные славой — на поклоны
Бегут, как раньше, к батюшке-царю.
"Нам вражеские не нужны хамоны", —
Поддакивают пресс-секретарю.
Журит своих приземистый наставник,
Букет певичек ароматно-свеж.
Артист использованный, как Морозов Павлик,
Лечиться уезжает за рубеж…
Хозяин выйдет к своему народу
Кость кинет с барского, парадного крыльца,
Нераспечатанную вытащит колоду…
И новый Павлик стукнет на отца.